воскресенье, 17 июня 2012
Я вообще-то не уверен насколько честно будет выкладывать отрывок из книги, которой вообще нет в свободном доступе, но как показала практика, официальный бесплатный канал на ютубе способен поднять продажи двд, а я просто буду ссылаться на этот опыт. На самом деле мне, как фанату, хочется цитировать отрывков в тысячу раз больше, но я только двумя обойдусь xD Муахаха.
Воспоминание Чэпменов об аэроплане «Дакота».Джон Чэпмен: ...Году в 1944-45, точно не помню, как-то днем на территории Современной школы на Лонг-стрит в Уигстоне разбился аэроплан Королевских ВВС с польским экипажем, по-моему -- «дакота». Помню едкий запах сразу после крушения -- оно произошло, когда я возвращался в школу после обеда. В общем, самолет упал, и туда вызвали отца. Сначала говорили, что в самолете были восемь польских летчиков. Но он взорвался, и куски разлетелись везде, по деревьям, где-то нога с сапоге, где-то часть туловища зацепилась лямками от парашюта -- такое вот. Помню, эти останки сносили нам на задний двор и там раскладывали по мешкам. А потом началась жуткая суматоха, поскольку выяснилось, что один летчик остался на базе -- сказался в то утро больным, так что в самолете его не было. Поэтому вдруг пришлось сокращать восемь мешков до семи, а никто не знал толком где там кто. Но все разложили у нас на заднем дворе -- это был ближайший дом полицейского к месту катастрофы. Мешки исчезли довольно быстро, в тот же вечер. Очевидно, и на Грэма это произвело какое-то впечатление.
Грэм Чэпмен: Улица Уигстон-Магны, 1944-й. В самолете, на котором летели девять летчиков Свободной Польши, только что прогремел взрыв. Силой взрыва летчиков развеяло на составные части, и теперь на нижних ветвях каштана отчетливо наблюдается легкое, на парадном газоне -- нога, а в крыше сдвоенного дома виднеется дыра -- ее впоследствии объясняет вышедшая из дому дама с ведром, в котором размещено нечто похожее на печень. Трехлетнего мальчика это не особо волнует, поскольку он держится за мамину руку, к тому же, его папа тут главный и крайне умело сортирует ошметки человеческих тел в как минимум девять разных мешков. К сожалению, голов, похоже, лишь восемь, а подозрительных дыр в крышах -- ни одной.
Мама зовет папу:
- Уолтер...
- Прости, дорогая, я занят. Эй, вы, -- в том мешке уже есть две ноги.
Размышляя об этом я внутренне пускаюсь в «Уааааааа», и уже было готов пуститься в «Уаааааа» и внешне, как мама хватает меня за руку.
- Уолтер, милый, мы в магазин, и я решила, что Грэму...
- Послушай, дорогая, давай не сейчас. Кто-нибудь нашел эту голову? Эй! Никто на улице голову не видел? Ну давайте, у кого-то же она должна быть! Знаю я здешнее население -- тащат все, что плохо лежит... ну за каким чертом эта голова кому-то понадобится?
- Ладно, милый, тогда мы сходим тебе чаю принесем.
- Что? А, да, и тост с яйцом, пожалуйста. Есть левая рука, кому-нибудь не хватает левой руки?
- У нас нет яиц. Война идет.
- Спроси у Хэролда. Наверняка что-нибудь да упало с грузовика.
- Хорошо, милый. Пойдем, Грэм, и нечего пялиться на кровь, ничего в ней нет хорошего.
- Ой, ну мама, это же наверняка основное переживание, которое сформирует мою личность. Уаааааааааа!..
Вообще, даже несмотря на то что книга переводная, все равно по отрывкам можно многое сказать про характеры пайтонов. Так вот Грэм Чепмен, судя по обрывкам его биографии, действительно был совсем не от мира сего. Очень интересный -_-Про попытки Майкла Пэлина поступать в различные учебные заведения >< Я вообще, как можно заметить, не большой любитель сокращать цитатыКак я говорил, отец мой был постоянен в привычках, и, судя по всему, в идеале ему бы хотелось, чтобы я в точности повторил его карьеру -- тогда так было принято. Он хотел, чтобы я поступил в кэмбриджский колледж Клэр, если этот жизненный сценарий вообще можно осуществить. Я сдал экзамен, а мне сказали: нет, не можем вас взять. В этом году английское отделение переполнено. Если бы я согласился взять себе специализацию «лесоводство» или что-нибудь вроде, я бы, наверное, прошел. но было уже поздно возвращаться и говорить: «О да, я хочу быть дровосеком».
В Шрузбери у меня был учитель истории, Майкл Харт, он очень мне помог. Так вот он сказал: «Не переживай, если не поступишь в Клэр, пробуй Оксфорд. У них некоторые экзамены -- 12 декабря, это через пару месяцев. Я им сразу напишу, соберем бумаги -- и езжай сдавай». И добавил: «Сдавать будешь на стипендию, а если не сдашь -- тоже хорошо. Ты же пробовал сдавать на стипендию, так что без стипендии тебя все равно возьмут». Думаю, он отлично понимал, что ни на какую стипендию я не сдам.
И вот я приехал и прилежно отсидел экзамены в оксфордский колледж Троицы -- и провалился. Мне даже не дели места на своем коште. Тогда Харт сказал: «Ну, попробуй куда-нибудь еще», -- и я отправился в Оксфорд, и там у меня были до изумления неловкие собеседования. Кое-где я подавал на историю, кое-где -- на английский, и преподаватель, проводивший собеседование, спросил: «Какие ваши любимые авторы?» Я вывалил весь список, включая Грэма Грима, которого чуть ли не зазубрил и знал от и до, а он мне: «Нет, Грэм Грин не входит в курс английской литературы, наш курс заканчивается 1900-м годом». А меня не предупредили. Я выдавил еще какие-то имена, а он: «Еще что-нибудь вам нравится?» И я ему: «Обожаю поэзию, очень ее люблю». А он: «Ага. Ну, перечислите мне шесть поэтов». По-моему, он догадался, что я пытаюсь его объехать на кривой козе. Тут у меня случился полный затык мозга, но Вордсворта я вспомнил. Препод: «Назовите шесть стихотворений Вордсворта». В конечном итоге, я, что совершенно очевидно, назвал «Майкла». «"Майкл", так -- а еще?» Еще -- «Нарциссы», и на этом я заглох. Помню, очень хотелось, чтобы диван, на котором я сидел, разъехался, и я бы соскользнул куда-нибудь вниз, в трапезную, под закопченные потолочные балки.
Потом я попробовался в колледж Магдалены -- там в одной экзаменационной работе у меня были восхитительные ляпсусы. Вопрос про Ле Корбюзье: «"Дом -- это машина, в которой живут, Ле Корбюзье [айай. Я так понимаю, не самый удачный перевод цитаты]. Развейте мысль». Кто такой Ле Корбюзье, я не знал. Предположил, француз. Ну и начал: «Разумеется, хорошо было Ле Корбюзье рассуждать в те времена, когда он жил...» -- и написал целый трактат про века до Черной смерти. надо думать, читая, они изрядно повеселились. Моими первыми комедийными сценариями были экзаменационные работы.
В конце концов, Майкл Харт пробежал глазами список еще раз и сказал: «Вижу еще один, экзамены в апреле. Колледж Брейзноуз, у меня там один отменный приятель есть, сейчас позвоню». Туда я и поступил.
А люди сейчас ругаются на ошибки в ЕГЭ. Ай-ай-ай.(c) книга «Питоны о питонах» авторы «Монти Пайтон»
@темы:
цитата,
увлечения
-
-
18.06.2012 в 00:38Я не помню, на сколько процентов текст можно спокойно приводить, но это явно не пара цитат.
-
-
18.06.2012 в 00:40